На омываемом с юго-востока водами Белого моря Кольском полуострове, в Кандалакше, существует легенда о чудесном колоколе, затонувшем в таежной реке Ниве. На ее берегах еще в далекую языческую эпоху находились святилища, восходящие, пожалуй, к каменному веку. Звон сокрытого здесь колокола не слышат грешники. Но, как гласит предание, когда-нибудь и они услышат этот звон. Тогда вернется изначально-райское состояние здешних земель, осколков легендарной Гипербореи. На карте Герарда Меркатора воспроизведены очертания исчезнувшей северной земли. Надпись на карте сообщает, что она основана на свидетельствах рыцарей короля Артура — искателей сокровенных святынь, а также на данных полярных путешественников. Меркатор отмечает, что все они дошли до самых дальних пределов полярной земли «посредством магического искусства».

Если всмотреться в очертания «скандинавской» части Гипербореи на карте Меркатора и наложить на карту современной Скандинавии, то обнаруживаются удивительные соответствия: горный хребет, идущий вдоль Норвегии и Кольского полуострова, совпадает с горами Гипербореи; а гиперборейская река, что течет с этих гор, повторяет очертания Ботнического залива в северной части Балтийского моря. Получается, что, возможно, южная граница Гипербореи проходила через Ладожское и Онежское озера, через Валаам и сворачивала к северу к отрогам срединного хребта Кольского полуострова, то есть туда, где возвышаются над Кандалакшской губой Белого моря древние разрушенные временем горы.

Таким образом, святыни Российского Севера находятся в Гиперборее — если Кольский полуостров и Белое море действительно можно считать ее сохранившейся частью. Гранитный монолит Соловецких островов и волшебные утесы Валаама когда-то были островами в океанском заливе у берегов Гипербореи. Видно, недаром мистическое чувство северных иноков нашло им разные священные имена: Новый Иерусалим — для суровых Соловецких островов и Северный Афон — для сокровенного Валаама. Именно Новым Иерусалимом, градом, который завещан грядущим векам, узрел Соловецкий монастырь инок Ипатий в вещем видении еще в 1667 году — незадолго до начала трагического «соловецкого сидения». Следующий акт северной мистерии — явление старообрядческой Выговской пустыни (тоже на древнем гиперборейском берегу). Погибла и Выгореция, под «зыбучими мхами» которой помещал поэт Николай Клюев подземный «собор святых отцов». «Пусть наш Север кажется беднее других земель, — писал Н.К. Рерих, — пусть закрылся его древний лик. Пусть люди о нем знают мало истинного. Сказка Севера глубока и пленительна. Северные ветры бодры и веселы. Северные озера задумчивы. Северные реки серебристые. Потемнелые леса мудрые. Зеленые холмы бывалые. Серые камни в кругах чудесами полны...» Серые камни в кругах — лабиринты — и другие древние мегалитические сооружения, расположенные на берегах Белого моря и на островах Соловецкого архипелага, являются величайшей загадкой Севера.

Белое море — сакральное море Севера, хранящее много тайн. Возможно, что первоначальный смысл его названия, известный лишь немногим, имеет отношение к сфере небесной, так как в семантике «белый» цвет — это небесный, божественный. На первый взгляд, название Белое оно могло получить и от цвета снега и льдов, покрывающих его зимой.

Но это в равной степени справедливо к любому северному морю и поэтому звучит не особенно убедительно По данным мурманского топонимиста А.А. Минкина, за свою историю Белое море сменило 15 названий! Попробуем и мы разобраться, почему же оно названо Белым. У народов Востока издавна существовала цветовая символика ориентации, где северу соответствовал черный цвет. А славянские народы север обозначали белым, а юг — синим цветом. Поэтому русские задолго до нашествия татар именовали Каспийское море — Синим. Можно предположить, что согласно цветовой символике и Белое море — это Северное море.

В новгородских грамотах XIII —XV веков Белое море называлось просто Море, а в «Жалованной грамоте Великого Новгорода Соловецкому монастырю на Соловецкие и другие острова» XV века оно указано как Море Окиян. Поморы называли Белое море Студеным «по естественному своему свойству», и это название было наиболее распространено как в летописях, так и в фольклоре. Впервые на карту под именем Белое море (Mare Alburn) его нанес Петр Плаиций в 1592 году. В мае 1553 года на корабле «Эдуард Бонавентюр» под командованием Бэрроу в Белое море впервые вошли англичане, бросившие якорь в устье Северной Двины. В составе команды был картограф, который спустя год после второго плавания в Белое море составил рукописную карту моря, не дав ему никакого названия. В 1617 году между Швецией и Россией был заключен Столбовской мир, в специальном «разъяснении» к которому были оговорены «условия ловли рыбы» в Северском море обеими странами. Так в данном случае названо Белое море.

Говоря о Белом море, нельзя обойти стороной самый северный канал России, соединивший Белое и Балтийское моря. Еще в XVI веке двое англичан задумали соединить каналом русла рек Выги и Повенчанки. Все, как водится, осталось только на бумаге. В XVI — XVIII веках на этом месте существовала тропа, проходящая через Повенец и Сумский посад и ведущая к святыням Соловецкого монастыря. За лето по этому пути до 25 000 богомольцев добирались до обители на легких ладьях по озерам и рекам, а иногда и по волокам. В начале XVIII века в этом месте тысячи российских мужиков проложили знаменитую «Осудареву дорогу», по которой Петр I протащил свои корабли, провел войско и победил шведов под крепостью Нотебург.

В XIX веке к идее строительства канала обращались трижды при Павле I, потом еще в 30-х и 50-х годах этого же века. Интересно, что в 1900 году на Парижской выставке за проект канала профессор В.Е. Тиманов получил золотую медаль. Однако блестящий проект был положен «под сукно». Но Первая мировая война доказала необходимость канала для российского флота, который был заперт в Балтийском море. 18 февраля 1931 Совет Труда и Обороны Союза ССР принял решение о начале строительства канала. В октябре 1931 года сооружение канала началось сразу по всей трассе: от Повенца до Беломорска. По архивным данным, на строительство Беломорканала было отправлено 679 тысяч заключенных и ссыльных кулаков, Беломорбалтлаг стал одним из крупнейших лагерей в системе ОГПУ. В 1933 году канал, длиной 227 километров, был включен в число действующих внутренних путей СССР. Он был построен всего за 20 ме сяцев. Очень короткий срок, особенно если учесть, что 164-километровый Суэцкий канал был построен за 10 лет, а вдвое меньший (81 километр) Панамский канал строился 12 лет.

На Беломорье смешалось все — древность и современность. Многие архаичные пласты североморской культуры по сей день остаются недосягаемыми для исследователей, в том числе и тайное поморское знание и предания, передававшиеся из уст в уста от отца к сыну и от него следующим поколениям. Точно такие же сказы и предания испокон веков существовали на Урале. В конце 30-х годов XX века их литературную обработку удалось опубликовать известному уральскому писателю Павлу Петровичу Бажову (1879—1950). Поразительна и поучительна сама история создания бажовских сказов. Произошло это в известной мере случайно. В 1939 году друзей и близких Бажова задела волна массовых репрессий: несколько человек из его семейного и журналистского окружения были арестованы. Логика событий подсказывала: следующим будет он. Тогда Бажов, не долго думая, исчез из редакции газеты, где тогда работал, и спрятался в уединенной избе у какой-то родственницы и прожил там затворником несколько месяцев. От нечего делать, чтобы как-то занять время, он и стал вспоминать и записывать на бумагу сказы, составившие впоследствии классический сборник «Малахитовая шкатулка». Прошло время, те, кто охотился за Бажовым, сами подверглись арестам, а писатель вернулся к повседневным занятиям и решил опубликовать написанное во время вынужденного «простоя». К его собственному удивлению, публикация уральских сказов вызвала колоссальный интерес, и Бажов в одночасье сделался невероятно популярным и знаменитым.

Аналогичные сказы существовали и у поморов. К сожалению, они не были записаны — особенно сакральная их часть. Отдельные намеки содержатся в поэзии и прозе Николая Клюева (1884 — 1937) — северянина по происхождению и по духу, воспевшему в своих стихах и поэмах в том числе и Беломорье. О себе Клюев так и писал в автобиографических материалах: «...Хвойные губы Поморья выплюнули меня в Москву. <...> От норвежских берегов до Усть-Цыльмы, от Соловков до персидских оазисов знакомы мне журавиные пути. Плавни Ледовитого океана, соловецкие дебри и леса Беломорья открыли мне нетленные клады народного духа: слова, песни и молитвы. Познал я, что невидимый народный Иерусалим — не сказка, а близкая и самая родимая подлинность, познал я, что кроме видимого устройства жизни русского народа как государства или вообще человеческого общества существует тайная, скрытая от гордых взоров иерархия, церковь невидимая — Святая Русь...» С собой в Первопрестольную Клюев принес самое главное, самое важное — северную крепость веры и гиперборейский дух. (О том, что поэт владел гиперборейской темой, свидетельствует письмо его из томской ссылки к московской актрисе Н.Ф. Христофоровой-Садомовой от 5 апреля 1937 года (через полгода Клюев был расстрелян), в котором он сообщает о невесть какими судьбами попавшей к нему берестяной книге с упоминанием о Гиперборее: «...Я сейчас читаю удивительную книгу. Она писана на распаренном берёсте [от слова «берёсто». — В.Д.] китайскими чернилами. Называется книга Перстень Иафета. Это ни что другое, как Русь 12-го века до монголов. Великая идея Святой Руси как отображение церкви небесной на земле. Ведь это то самое, что в чистейших своих снах провидел Гоголь, и в особенности он — единственный из мирских людей. Любопытно, что 12-м веке сорок учили говорить и держали в клетках в теремах, как нынешних попугаев, что теперешние черемисы вывезены из Гипербореев, то есть из Исландии царем Олафом Норвежским, зятем Владимира Мономаха. Им было жарко в Киевской земле, и они отпущены были в Колывань — теперешние Вятские края, а сначала содержались при киевском дворе, как экзотика. И еще много прекрасного и неожиданного содержится в этом Перстне. А сколько таких чудесных свитков погибло по скитам и потайным часовням в безбрежной сибирской тайге?!» Здесь драгоценна каждая фраза. Пусть даже утраченная рукопись XII века переписана в более поздние сроки, — но какие удивительные подробности- и о дрессировке сорок, и о привозе северных инородцев ко двору Владимира Мономаха (как позже испанцы привозили из Новою Света индейцев для показа своим королям). Но главное — сохранившаяся память о Гиперборее (не важно, как она на самом деле именовалась и как соотносилась с помянутой Исландией — историческая Арктида-Гиперборея охватывала и Исландию). Знаменательно и сопряжение Гипербореи с Яфетом-Япетом, что тоже совсем не случайно.) Отчасти это древнее сакральное знание проступает в поразительном клюевском эссэ «Огненная грамота:
«Я — Разум Огненный, который был, есть и будет вовеки.
Русскому народу — первенцу из племен земных, возлюбленному и истинному — о мудрости и знании радоваться.
Вот беру ветры с четырех концов земли на ладонь мою, четыре луча жизни, четыре пылающих горы, четыре орла пламенных, и дую на ладонь мою, да устремятся ветры, лучи, горы и орлы в сердце твое, в кровь твою, и в кости твои - о, русский народ!
И познаешь ты то, что должен познать.
Тысячелетия Я берег тебя, выращивал, как виноградную лозу в саду Моем, пестовал, как мать дитя свое, питая молоком крепости и терпения. И вот ныне день твоего совершеннолетия.
Ты уже не младенец, а муж возрастный.
Ноги твои, как дикий камень, и о грудь твою разбиваются волны угнетения.
Лицо твое подобно солнцу, блистающему в силе своей, и от голоса твоего бежит Неправда.
Руки твои сдвинули горы, и материки потряслись от движения локтей твоих.
Борода твоя, как ураган, как потоп, сокрушающий темничные стены и разбивающий в прах престолы царствующих.
«Кто подобен народу русскому» — дивятся страны дальние, и отягощенные оковами племена протягивают к тебе руки, как к Богу и искупителю своему.
Всем ты прекрасен, всем взыскан, всем препрославлен.
Но одно преткновение Я нашел в тебе:
Ты слеп на правый глаз свой.
Когда Я становлюсь по правую руку твою, — ты уклоняешься налево, и когда по левую — ты устремляешься вправо.
Поворачиваешься задом к Солнцу Разума и уязвленный незнанием, лягаешься, как лось, раненный в крестец, как конь, взбесившийся от зубов волчьих. И от ударов пяты твоей не высыхает кровь на земле. Я посылаю к тебе Солнечных посланцев, красных пророков, юношей с огненным сердцем и мужей дерзающих, уста которых — меч поражающий. Но когда попадают они в круг темного глаза твоего, ты, как горелую пеньку, разрываешь правду, совесть и милосердие свои.
Тогда семь демонов свивают из сердца твоего гнездо себе и из мыслей твоих смрадное логовище. <...> Русский народ! Прочисти уши свои и расширь сердце свое для слов Огненной Грамоты!
Жернова — это законы царей, вельмож и златовладетелей, и то, что размалывают они, — это мясо и кости человеческие.
Хочешь ли ты, сын мой, попасть под страшный, убийственный жернов? Хочешь ли ты, чтобы шею твою терзал, наглухо заклепанный, железный ошейник раба, чтобы правая рука твоя обвила цепями левую, а левая обвила ими правую? И чтобы во власти злых видений ты так запутался в оковах, что все тело твое было бы покрыто и сжато ими, чтобы звенья каторжной цепи прилипли к твоему телу, подобно кипящему свинцу, и более не отпадали?
Если ты веришь тьме — иди во тьму!
Вот поднялись на тебя все поработители, все Каины и убийцы, какие есть на земле. И они сотрут имя твое, и будешь ты, как грязь, попираемая на площади. И даже паршивый пес должен будет нагнуть морду свою, чтобы увидеть тебя.
И там, где была Россия — земля родимая, колыбельная, будут холмы из пепла, пустое, горелое место, политое твоей кровью.
О, русский народ! О, дитя мое!
Прекраснейший из сынов человеческих!
Я — Разум Огненный, который был, есть и будет во-веки, простираю руки мои, на ладонях своих неся дары многоценные.
В правой руке моей пластырь знания — наложи его на темный глаз твой, и в левой руке моей бальзам просвещения — помажь им бельмо свое!
Никогда небо не будет так лучезарно, и земля так зелена и плодородна, как в час прозрения всенародного. И сойдет на русскую землю Жена, облеченная в солнце, на челе ее начертано имя — наука, и воскрылил одежд ее — книга горящая. И, увидя себя в свете Великой Книги, ты скажешь:
«Я не знал ни себя, ни других, я не знал, что такое Человек!
Теперь я знаю».
И полюбишь ты себя во всех пародах, и будешь счастлив служить им. И медведь будет пастись вместе с телицей, и пчелиный рой поселится в бороде старца. Мед истечет из камня, и житный колос станет рощей насыщающей.
Да будет так! Да совершится!»

Загадки Российской цивилизации. В.Н. Демин, С.Н. Зеленцов. Издательство Вече, 2002.